Блаженный Иоанн Павел II напоминает нам, что «перед нами нечеловеческая трагическая борьба между добром и злом, между жизнью и смертью, между культурой смерти и культурой жизни». Мы становимся не только свидетелями, но и участниками этой борьбы, даже если нас в нее втягивают вопреки нашему желанию. Никто не может уклониться от обязанности встать на стороне жизни и защищать ее (см. Evangelium Vitae, 28).
- Аборты
Папа римский Иоанн Павел II постоянно провозглашал переданную самим Богом истину о том, что жизнь человека свята и неприкосновенна; она «принадлежит самому Богу: кто поднимает руку на человека, как бы поднимал руку на самого Бога» (EV, 9).Он подчеркивал, что жизнь каждого человека начинается с момента зачатия. Это неопровержимый научный факт, который не зависит от религиозных убеждений и государственной идеологии. Отрицание этого факта возможно лишь тогда, когда наша совесть под влиянием грехов перестает отличать добро от зла. К сожалению, «Значительная часть современного общества оказывается, к сожалению, похожа на тех, кого описывает апостол Павел в Послании к Римлянам. Это люди, «подавляющие истину неправдою» (1,18): отвращаясь от Бога и полагая, что могут построить земное общество без Него, они «осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце» (1,21); «называя себя мудрыми, обезумели» (1,22), допускают дела, достойные смерти и «не только их делают, но и делающих одобряют» (1,32). Если совесть, светильник для тела (см. Мф 6, 22-23), называет «зло добром и добро злом» (см. Ис 5, 20), значит, она уже вступила на путь опасной деградации и полной нравственной слепоты» (EV, 24).Иоанн Павел II учил: «Среди всех преступлений против жизни, какие может совершить человек, прерывание беременности обладает чертами, которые делают его особенно серьезным и заслуживающим осуждения. 2-й Ватиканский собор называет его вместе с детоубийством «ужасными преступлениями»» (EV, 58). Нас должны ужасать его слова: «Поэтому я силой власти Христовой, данной Петру и его преемникам, в общении с епископами Католической Церкви, подтверждаю, что прямое умышленное убийство невинного человеческого существа всегда остается глубоко безнравственным деянием». (EV, 57), и «прерывание беременности – независимо от того, каким способом оно осуществляется, – это сознательное, прямое убийство человеческого существа в начальной стадии его жизни (…). Убитый здесь – человеческое существо на пороге жизни, то есть самое невинное существо, какое только можно себе представить: его невозможно признать агрессором, а тем более – неправедным агрессором!» (EV, 57).В других главах той же энциклики Evangelium Vitae блаженный Иоанн Павел II напоминает: «Общеизвестно, что в первые века христианства убийство включалось в число трех тяжелейших грехов – вместе с отступничеством и прелюбодеянием — и что раскаявшийся убийца должен был проходить исключительно долгое и тяжкое публичное покаяние, прежде чем его прощали и вновь принимали в церковную общину» (EV, 54). «Это не должно удивлять, поскольку убийство человеческого существа, образа Божия, составляет особо тяжкий грех. Только Бог – Господь жизни!» (EV, 55).
- Умерщвление зачатых детей во время процедуры in vitro и ради медицинских экспериментов
Блаженный Иоанн Павел II учил, что разнообразные методы искусственного оплодотворения (в том числе процедуры in vitro) недопустимы с моральной точки зрения, потому что они «отделяют деторождение от истинно человеческого контекста супружеского акта, а вдобавок (…) в ряде случаев зародышей возникает больше, чем это необходимо для перенесения одного из них в чрево матери, и этих зародышей, называемых «сверхкомплектными», либо убивают, либо используют в рамках научных исследований, которые якобы должны служить прогрессу науки и медицины, а в действительности сводят человеческую жизнь к роли всего лишь «биологического материала», которым можно свободно распоряжаться» (EV, 14). Святой Отец однозначно осудил и назвал преступлением против человеческого достоинства всевозможное использование эмбрионов и зародышей человека для медицинских экспериментов, «либо как «биологического материала», либо как источника органов или тканей для пересадки, используемых при лечении некоторых заболеваний. На самом деле, убийство невинных человеческих существ даже тогда, когда оно приносит пользу другим, — абсолютно недопустимое деяние» (EV, 63). Дети в ранней стадии развития «имеют право на такое же отношение к себе, как и уже родившийся ребенок и как каждый человек» (EV, 63).
- Драма эвтаназии
В своих проповедях и документах Иоанн Павел II подчеркивал, что эвтаназия – это «одно из наиболее грозных проявлений «культуры смерти», особенно широко распространяющееся в обществе благополучия, для которого характерна нацеленность на производство. А если думать только о производстве, то наличие все большего числа старых, беспомощных людей выглядит слишком дорогостоящим и обременительным» (EV, 64).Папа римский решительно объявил: «я в согласии с учительством моих предшественников и в общении с епископами Католической Церкви подтверждаю, что эвтаназия есть серьезное нарушение закона Божьего как нравственно недопустимое умышленное убийство человеческой личности. (…) Практика эвтаназии содержит — в зависимости от обстоятельств — зло, характерное для самоубийства или убийства» (EV, 65).«Акт эвтаназии выглядит особенным извращением, когда его совершают те, кто — как, например, родственники больного — должен терпеливо, с любовью ухаживать за ним или кто — как врачи — по самой природе своей профессии должен лечить больного даже на последних, самых тяжелых стадиях болезни. (…) Вершина же произвола и неправедности — положение, в котором некоторые люди, например врачи или законодатели, претендуют на право распоряжаться, кому жить, а кому умереть. Здесь снова возникает искушение, явившееся в раю: стать, «как боги, знающие добро и зло» (см. Быт 3,5)» (EV, 66).«Ничто и никто не может дать права убивать невинное человеческое существо, будь то зародыш или плод, ребенок или взрослый, старик, неизлечимый больной или умирающий. Кроме того, никто не может требовать, чтобы акт убийства был совершен по отношению к нему самому или же к лицу, вверенного ему под опеку, не может также прямо или косвенно выразить согласие на это. Никакая власть не имеет права принуждать к этому или давать на это позволение» (EV, 57).«Прерывание беременности и эвтаназия — это, как мы видим, преступления, которые ни один человеческий закон не должен признать допустимыми. Законы, допускающие их, не только перестают быть законами для совести, но и прямо ставят человека перед серьезным конкретным долгом сопротивляться им по совести. (…) Таким образом, при наличии внутренне неправедного закона — а именно таков закон, допускающий прерывание беременности и эвтаназию, — никогда нельзя ни приспосабливаться к нему, «ни участвовать в формировании общественного мнения, настроенного в пользу такого закона, ни оказывать ему поддержку голосованием»» (EV, 73). Церковь не может согласиться на зло. Когда человек, называющий себя христианином, прикладывает руку к убийству зачатого ребенка (путем аборта, метода in vitro или гормональными средствами предохранения), Церковь вынуждена исключить его из среды верующих. «Отлучение охватывает всех, кто совершает это преступление, зная, какая за него надлежит кара, следовательно, и тех соучастников, без которых преступление не было бы совершено. С помощью такого сурового наказания Церковь указывает на это преступление как на одно из самых тяжких и опасных, поощряя преступника ревностно искать пути покаяния. Ибо в Церкви кара отлучения налагается для того, чтобы виновный мог вполне осознать серьезность совершенного греха и чтобы затем привести его к полному осознанию и раскаянию» (EV, 62).Поэтому Церковь вместе с блаженным папой Иоанном Павлом II призывает всех неверующих и верующих, которые сознательно или бездумно стали участниками этих страшных грехов, взывающих к небесам: «отбросьте от себя всякую нечистоту и злобу, и в кротости примите слово Бога, могущее спасти ваши души» (см. Иак. 1,21). Пусть в наших сердцах, в наших семьях и в наших странах воцарится любовь, мир и радость – цивилизация жизни.
о. Мечислав Петровский SChr
Источник: «Miłujcie się!»
Добавить комментарий